5 Зыков М.Б., Сабанина Н.Р. Мировой кризис ценностей. – Реферат (): Ключников Б.Ф. Мировой кризис как заговор

Зыков М.Б., Сабанина Н.Р. Мировой кризис ценностей. – Реферат (): Ключников Б.Ф. Мировой кризис как заговор / Борис Ключников. – М.: Алгоритм, Эксмо, 2009. -336 с. – (КРИЗИС). ISBN 978-59265-0689-8

Валютно-финансовая система мира разваливается по блокам. Шесть тысяч лет золото оставалось единственной  твёрдой валютой, все прочие были валютами разной степени мягкости. Но в крупных операциях обмениваться слитками золота неудобно, непрактично. Слитки можно заменить бумажными деньгами, но при непременном условии, что банкноты и прочие ценные бумаги могут быть обменены на слитки золота. Это и есть привязка к золоту, золотой стандарт.

Но теперь золотой стандарт исчез (с. 7).

Большинство экспертов считает, что всего запаса денежного золота, накопившегося в мире, не хватит для обеспечения долларов. … Золото можно заменить другими реальными ценностями.

Девиз старых банкирских домов 19 века: «honesty is the best policy» (честность – лучшая политика) (с. 9). Денежная масса должна соответствовать реальным ценностям, на которых она основывается и которые обслуживает. К. Маркс писал: «Выпуск бумажных денег должен быть ограничен тем их количеством, в каком действительно обращалось бы символически представленное ими золото (или серебро)» (с. 10-11). Борис: «Доллар продолжает господствовать в мире по инерции, из-за неосведомленности обывателя о его состоянии» (с. 11).  «Полмира подсели на долларовую иглу, в том числе Россия, несмотря на то, что Россия последняя вполне самодостаточная страна в мире» (с. 12).

С деньгами действует «железный» закон бесконечного приращения капитала за счет процентов, процентов на процент и т.д. (с. 13) (с. 14). Борис, говоря о причинах инфляции: «решением является «Меньший кусок пирога» (имеется в виду – богатства, - МБЗ) (с. 15).

Теперь можно увидеть, почему мне работает государственный контроль над уровнем цен и зарплаты: он борется со следствием – рост цен, а не с причиной – увеличение денежной массы (но можно было бы увеличивать человеческий капитал, - МБЗ) (с. 16). Люди, подделывающие деньги, называются фальшивомонетчиками (а если они делают в точности такие же настоящие деньги, что и монетный двор? Дело, выходит, не в сходстве купюр с оригиналом, а в количестве купюр и в том, кто имеет право на изменение этого   количества, - МБЗ) (с. 17) (с. 18). Борис: истинная причина инфляции – одна – увеличение денежной массы (с. 19) (с. 20-22). Когда количеств бумажных денег намного превышает реальный золотой запас, и это выявляется, наступает кризис, проявляющийся в резком повышении цен, в падении доверия к бумажным деньгам (с. 23) (с. 24-30). Владелец печатного станка денег может позволить себе печатать любое число денег, создавая ситуацию гиперинфляции. А Германии она имела место до 1924 года.

Некоторые экономисты осознавали тогда этот разрушительный процесс и брали на себя труд указать на это. Профессор Людвиг фон Мисес жил в Германии во время гиперинфляции и написал: «Инфляционизм не есть вид экономической политики. Это есть орудие разрушения; если его быстро не остановить, он полностью уничтожает рынок. Это есть прием тех людей, которых ничуть не беспокоит будущее своего народа  и его цивилизации» (совесть проявляется в поведении людей во всех слоях общества. Если владелец станка, печатающего деньги, теряет совесть, то есть печатает бумажные деньги, не обеспеченные реальным товаром, - совесть уходит из жизни общества. Общество погибает, - МБЗ) (с. 31).

Совсем недавно этот процесс начал работать в США. Борис утверждает, что во всей мировой истории не найти такого разительного провала, как правление президента Дж. Буша: когда он в 2000 году вошел в Белый дом, у США был положительный платежный баланс – профицит в 5,6 триллионов долларов. К концу его первого четырехлетия у США был уже дефицит в 5,9  триллиона, а к концу его правления (вернее правления вице-президента Д. Чейни) дефицит перевалил за 10 триллионов долларов, достигнув 14 триллионов. Даже снижение в эти годы  курса долларов на 50-60% не смогло выправить платежный баланс Америки. … Директор Федеральной резервной системы монетарист Алэн Гринспен привел Америку к глубокому ипотечному кризису. 4,5 миллиона американских семей объявили, что они не могут возвращать долги по кредитам, взятым на покупку жилья. Некогда цветущая экономика США превратилась в гигантский пузырь, злокачественную опухоль, которая распускает свои кризисные метастазы на всю планету. Американцев повсюду стали ненавидеть (а как обстоит дело с печатанием денег в современной России? – МБЗ).

В июле 2007 года в Москве состоялись секретные переговоры В.В. Путина с Генри Киссинджером. Это была конференция «Россия и США: взгляд в будущее». Результаты этой встречи остались для всех тайной. Перед этим В.В. Путин встречался с Г. Киссинджером семь раз (с. 33).

Дуайт Эйзенхауэр сказал: «Только настороженные и знающие граждане могут обеспечить взаимное процветание безопасности и свободы» (с. 34).

Борис утверждает, что «Неолиберализм и монетаризм американского образца неизбежно ведут Россию к новым кризисам и провалам. Вот первая «ласточка»: кризис в США заставил граждан России отдать отечественным банкротам более 86 млрд. долларов. В целом – более 7% ВНП. Для каких целей? Для покрытия «корпоративных долгов» Западу. Если не решить проблемы

-нищеты,

-крайней бедности,

-алкоголизма,

-беспризорничества,

-коррупции и

-прочей преступности,

         хаос в России будет быстро нарастать» (с. 35) (с. 36-38).

         У Ирана, Саудовской Аравии, ОПЕКа и России – 95% мировых запасов нефти и газа и 65% их добычи. Они способны ускорить или затормозить экономический рост восточных гигантов – Китая, Индии, стран АСЕАН. Их запасов хватит без ограничений на 70 лет, даже если ежедневное потребление нефти за 20 лет вырастет с нынешних 86 млн. баррелей до 115 млн. К тому времени газ станет важнее нефти.

         В докладе ОПЕК от июля 2008 года приводятся новые оптимистические оценки запасов нефти в мире: в 2006 году их было 1195 триллионов баррелей, а в 2007 году уже 1205 триллионов. Ежедневное потребление нефти в мире составляет ныне 86 млн. баррелей и растет в год в среднем на 1,3 триллиона баррелей (с. 39). Борис: «Цены на энергоносители это не результат свободного рынка, а пузырь, надуваемый манипуляторами рынка» (с. 40).

         Борис: «Кризис, который ныне нарастает, … есть результат той денежной алхимии, которой десятилетиями, с 1971 года, занималась Федеральная резервная система США» (с. 41). В современном сельском хозяйстве цена булки состоит на 20-30% из цены нефти или газа. Спекулятивный рост цен на энергоносители даром не проходит. Начинается инфляция, растет стоимость кредита, за ним следует спад производства, безработица и т.д. Спекулятивный либеральный рынок  нефти и газа полностью контролируют американцы. Европа и новые крупнейшие потребители и импортеры газа и нефти Китай, Индия, Бразилия, все  азиатские «тигры и тигрята» заметного влияния на этом рынке пока не имели. С таким положением дел они долго мириться не будут (с. 42).

         Принадлежащая частным лицам  Федеральная резервная система США управляет денежной массой и поэтому способна вызывать инфляцию и дефляцию по своему усмотрению. В 1913 году, когда резервная система была создана, денежная масса на душу населения составляла около $148. К 1978 году она составляла $3691. Стоимость доллара 1913 года, принятая за единицу, к 1978 году уменьшилась приблизительно до 12 центов (с. 43).

         В январе 1968 года количество денег составляло 351 млрд. долларов, а в феврале 1980 года оно равнялось уже $976 млрд. долларов – увеличение на 278%. По существу, количество денег удваивалось каждые 10 лет (с. 44).

         Паника 1920 года разорила 5400 банков (с. 45). Паника 1920 года удалась, и её успех побудил банкиров спланировать еще одну Великую депрессию 1929 года (c. 46) (c. 47-49). Чтобы положить  конец панике, в марте 1933 года, два дня после введения в должность, президент Франклин Д. Рузвельт распорядился закрыть все банки на «каникулы» (с. 50) (с. 51).

         Сейчас у населения Китая скопилось 163 млрд. долларов (с. 52). Согласно статистике Евросоюза торговый дефицит США с Европой уже в 2006 году составил 100 млрд. долларов, с  Японией  73, с Канадой 61, с Мексикой 53. Но больше всего с Китаем – 200 млрд. долларов (с. 53). Борис: «В кризисные дни  осени 2008 года США остались в одиночестве. В мире знают, что это нью-йоркские банки довели мир до финансовой катастрофы» (с. 54).

         Борис: «Перед тем как рухнул Советский Союз, рухнула Берлинская стена» (с. 55). … « … хотя финансовый кризис осени 2008 года увеличил спрос на доллары и его обменный курс, но это временно!» (кажется, Борис ошибся?  Как тогда быть со всем содержимым этой его книги? – МБЗ) (с. 56) (с. 57). На оборону США тратят в год без малого один триллион долларов (с. 58) (с. 59-63). ПРИМЕЧАНИЕ:   Часть первая этой книги (до сих пор) написана Борисом Ключниковым. А вот начинающаяся сейчас Часть вторая – С. Морозовым – по материалам книги С. Морозова «Заговор против народов России сегодня») (с. 64).

ЧАСТЬ 2. Российский кризис как заговор.

В России имеются политические кланы. Коррупция, кумовство, протекционизм,  - всё это было, остается и будет (с. 65) (с. 66-68).

         Морозов: «Если напечатать деньги – валютный эквивалент останется тем же» (не лучше ли говорить о человеческом и социальном капиталах? - МБЗ) (с. 69). Для олигархов России главное – сохранение корпоративной монополии на власть (с. 70) (с. 71-73). Чтобы освободиться от оккупации, надо знать её механизм. Как все должно быть устроено?

         «Любой талант имеет право на признание, любой труд – на достойную оплату. Жизненное пространство во вторую очередь нужно для того, чтобы комфортно себя чувствовать. В первую очередь – для раскрытия творческого потенциала каждого конкретного человека, как поле для созидания. А созидание открывает новые горизонты жизненного пространства – и только так, но не иначе возможен прогресс национальный, экономический, научно-технический» (с. 74).  

         От войн  «холодных» и «горячих» мир сегодня перешел к войнам экономическим. Например, в Западной Европе живут 350 млн. человек, а потенциальных геовозможностей её территории хватает только на 100 миллионов. Следовательно, для  остальных 250 млн. должно быть захвачено недостающее пространство в других частях света (с. 75). Суть империализма всегда одна – захват жизненного пространства вне национальных границ.

         Чтобы иметь империю, нужно иметь профкорпорацию – сословие, в империи заинтересованное. Европа такое сословие создала, вышла на мировой рынок. Национальных ресурсов не хватало, и семь стран, объединив усилия, поставили на поток сначала европейский аэробус, а потом – евроистребитель (с. 76). Современному телевидению для самоокупания нужна аудитория не меньше 100 млн. человек. Но в одной стране столько нет – создали общеевропейское телевидение. Когда доход с империи принадлежит всем, она существует. Ресурсы объединяются для внешней борьбы – и захваченное жизненное пространство принадлежит всем – все имеют долю. Империи принадлежат профкорпорациям. В допромышленную эпоху они принадлежали военным, а сегодня они принадлежат инженерно-техническим и информационным работникам. А аристократы-корпоратисты получают дивиденды, но не определяют стратегию.

         Жизненного пространства в мире слишком мало, чтобы империи могли договориться. Больше ста лет назад Александр III сказал: «У России нет друзей». У империй друзей не бывает в принципе – в Китае это записано (с. 77) в конституции (с. 78). Идеологии открытых захватов живы – и там, где это происходит, никто не стесняется этих принципов придерживаться. Например, гитлеровцы открыто говорили о захвате жизненного пространства на Востоке – в России. Передел жизненного пространства в мире идет постоянно (с. 79).

         Нация (с. 80) без территории – ничто. Главная цель государства – охрана своей территории и принятие ради этого всех возможных мер. Для российского, догражданского общества основы государственной политики – тьма кромешная; потому-то здесь и находится столько героев, готовых обогатиться за национальный счет. Просто дезинтеграция единого национального организма – и российские предприятия, и корпорации только и ждут удобного случая – и всё за счёт нации, за счет русского – живущего и грядущего. Конечно, вывоз ресурсов – это не захват территории. Но для чего обычно захватывались территории, кроме как не для этого самого вывоза -  людей, сырья, капиталов? (с. 81).

         Иерархия социальная – порядок владения нишами жизненного пространства. Если есть свободная ниша – её обязательно кто-нибудь займет. Свобода – понятие относительное. Регламентацией общественной свободы ведает власть. В России до сих пор нет концепции национальных интересов. Поэтому суть либерализма в новом русском варианте – «нужны лишь мир и легкие налоги» (с. 82), то есть максимум экономической и политической свободы, максимальное устранение государства от экономической деятельности. Кому выгодно?  Было бы выгодно сильнейшим и талантливейшим, не будь корпораций. Жизненное пространство поделено между ними, и личность просто не в состоянии оторвать свой кусок.

         Деньги делают деньги, большие деньги оборачиваются быстрее; аутсайдеры тонут – корпорации их вытаскивают и разрешают плыть по течению – современный российский либерализм щедр. Но он не воздает должное ни труду, ни таланту – этим он отвратителен.

         Корпоратизм имеет множество форм и вариантов. В Америке, например, людей бесполезных практически не существует: каждый найдет что-то свое, где можно и получать доход, и заниматься общественно полезным делом. В современной России такой вариант не пройдет: здесь наследование ниши – это её занятие и защита. Других ниш, кроме уже захваченных, не существует … (с. 83). Российские корпорации ничем кроме ростовщичества заниматься не умеют, поэтому они категорически против любого прогрессивного развития страны - у них при этом исчезнет база их экономического благополучия (с. 84).

         Чтобы капиталистическое общество развивалось, его всё время должен кто-то подгонять: или нация путем роста населения, или государственная власть, понимающая гибельность застоя. Иначе ростовщический момент капитализма  перейдет к наступлению, а потом и к доминированию …

         Либерализация не создает жизненного пространства, а перераспределяет его в пользу тех, кто сильнее. Предлагая льготы правителям, сильные мира просят одного: либерализации, особенно во внешнеэкономической политике. Дальше – дело техники: сильнейшие станут еще сильнее, разгромив национальных конкурентов. К примеру, так Япония и «новые тигры» разнесли советскую радиоэлектронную промышленность. Везде  вместо конкуренции самые обыкновенные разгромы. Получается, что российское правительство выражало интересы в большей степени иностранных фирм, чем отечественных. За бесплатно (с. 85).

         Если в мире есть три гиганта-империи – Америка, Европа и Япония – то зачем им нужна Россия (в качестве империи)? Современные российские правители слезно просят Запад, чтобы он  открыл в России свои филиалы и эксплуатировал российское население. А в случае, когда сильный и слабый равны, когда у них равные права на успех, сильный доведет слабого до скотского состояния и сделает всё, чтобы враг не поднялся. Нужно ли равенство добиваемому? (с. 86)

         Современная торговля – это война. Россия могла закрыться, как черепаха в панцире, и накопить силы для мировых битв, благо оттуда её никто бы не выскреб. Она не сделала этого из-за продажности. Но это не либерализм. Это другая тема … Там где нет национальной экономической концепции, корпорациям раздолье. Провозглашается максимум экономических свобод. Все ниши контролируются корпоративной системой, все общественные прибыли принадлежат корпорациям. Вместо роста благосостояния нации получается социальная дифференциация, рост разрыва между бедностью и богатством (с. 87).

         Либерализм – очень красивая козырная карта корпораций. И где он пропагандируется – там корпоратисты рвутся к власти и деньгам. Там идет драка за жизненное пространство (теперь правильнее было бы говорить о драке за долю ограниченного пирога мирового богатства, - МБЗ). То же происходит и в мировом масштабе. Мировая корпорация невозможна. Только борьба. Борьба за счастье быть в «золотом миллиарде» (с. 87) (с. 88-89).

         Геополитические интересы Запада – это сырьевые интересы. Что делать – Америка потребляет 800 млн. тонн нефти при производстве 400 млн. тонн. Раз и навсегда её первая задача – захват и удержание нефтеносных территорий.

         Вторая задача Запада – поддержание жизненного уровня своего населения. Мир между трудящимися и капиталистами возможен только за счет третьего лица – трудящегося в другой стране. Отсюда стратегия – сбыт товаров в страны третьего мира с извлечением прибыли. Но мировое жизненное пространство ограничено (правильнее сегодня говорить, что мировой пирог природного богатства ограничен, - МБЗ) – жить хорошо может только один миллиард из пяти, и то отчасти за счет четырех. Нужны не только нищие, за копейки продающие Западу труд, но и богатые, покупающие западные товары (с. 90). Бедные должны производить товары для Запада, а богатые покупать западные товары. Купить товары могут немногие. Западу выгодна резкая материальная дифференциация в странах третьего мира: 10% населения страны отчуждают доход 90% и покупают на эти деньги западные товары (с. 91).

         В современном мире военная сила осталась гарантом соблюдения странами правил игры, но ушла на второй план. Теперь должны выигрывать не те, кто сильнее и многочисленнее, а кто умнее и хитрее. Россия проигрывает. Соответственно интересам Запада, «третий мир» должен быть представлен тремя группами стран:

         1.Нефтяные республики, снабжающие Запад нефтью.

         2.Банановые республики, снабжающие Запад продовольствием (с. 92).

         3.Республики контрастов, финансирующие за счет ограбления своего народа через покупку западных товаров с большой долей добавочной стоимости западные покупки нефти и продовольствия.

         Вот это и есть идеальное, доведенное до совершенства мировое разделение труда.  И Россия тут как тут (с. 93). Оккупация в геополитике -  это использование ресурсов покоренной страны. Не обязательно вводить в неё войска. Достаточно создать в этой стране группу, проводящую в жизнь интересы оккупанта, и привести её к власти – делегировать ей права, возможности и жалование экспедиционного корпуса. За эти права и возможности коллаборационисты предоставят жизненное пространство своей страны победителю. За посреднический процент в сделках.

         Если бы не изменнические правительства и их подопечное ворье – жизнь в России мало бы отличалась от американской по уровню. Отсюда – политический заказ Запада на изменнические или просто глупые правительства в России. Корпоратизм значительно упрощает его исполнение (с. 94). Политические весы в России находятся в положении неустойчивого равновесия: достаточно ветерка, чтобы одна из чаш пошла вверх.

         В свое время сделка Запада со Свердловской группировкой формулировалась примерно так: Запад предоставляет Свердловску центральную власть, в обмен Свердловск  предоставляет свободу сырьевикам, гарантированную непосредственным присутствием сырьевиков-корпоратистов в высших эшелонах власти. А уж Свердловск и сырьевики поделят выручку – это внутреннее дело русских … (Морозов проявил изрядное остроумие, перепутав названия двух населенных пунктов, - МБЗ) (с. 95).

         В России сейчас  корпоратизм деградантов, и промышленники ничего не могут организовать против сырьевиков (с. 96). Первым это  просто не нужно – они достаточно жируют и на развалинах своих производств. А противостоять – это значит противостоять и власти в лице племени газовиков, и их заокеанским партнерам.

         Конек Запада – промышленность. Любой промышленник вне Запада ему конкурент. Владение рынком означает владение жизненным пространством. Единственная стратегия: перекупать сырье у промышленников, лишив их работы – именно высокотехнологичной, стоящей, высококачественной работы. Промышленникам остается производство мелочевки для внутреннего рынка, обеспечение дешевыми товарами тех же сырьевиков. А так как промышленников много, они будут драться за возможность (с. 97) сбыть свои товары и услуги друг с другом и тем самым сбивать цены на  товары и на труд.

         Сырьевики в России – это не размытый образ и не образ врага, это имя реальной опасности, слагающейся из действий (с. 98) нефтяников, газовиков и иногда угольщиков. Газ, нефть, а для России и уголь – три кита, которыми держится экономика, и при движении любого из них экономика рушится. Сырьевики могут шантажировать общество, и они его шантажируют. Сырье – причина если не всех безобразий в России, то, по крайней мере, большей их части.

         Примерно то же самое творится и в российской внешней торговле. Россия закупает зерно, сахар, иные продовольственные и промышленные товары – речь идет о государственных закупках. Иностранцы подкупают наших чиновников, и те совершают тысячи невыгодных для страны сделок (с. 99). В Россию никто из новых русских не вкладывается. Внешнеторговцы – пятая колонна Запада в России. Сегодня они обогатились на страданиях своего собственного народа на столетия вперед (с. 100).

         Россия как нация биологически ослабла. Россия заболела корпоративностью – заболела, в отличие от Запада или Азии, - из-за сильного ослабления генофонда, истребления сильных представителей нации как во внутренней, так и во внешней борьбе. Страна заболевшая – страна слабая, лакомый кусок для сопредельных наций. Избежать агрессии в подобном случае невозможно.

         Россия проиграла холодную войну. Она досталась противнику, которого можно назвать «силами регресса» - ибо Россия отброшена в прошлое (с. 101). Запад прошел по России смерчем и оставил оккупационное правительство. А то, что он вламывался в российские  форпосты не танками, а блестящими «мерседесами», дело навряд ли меняет….

         От аграрно-сырьевого к промышленному и от него – к информационному обществу (где 50% населения занято в непроизводственной сфере) – должна перейти Россия, и это и есть прогресс: к освобождению труда и времени, к раскрытию творческих возможностей человека (с. 102). Для перехода в третью стадию России не хватает образованных людей и современных технологий. Хотя и убогий, но социализм в России был. Нужна была радикальная реформа. Но госсистема сгнила, права человека в СССР не соблюдались (а в современной России – не сгнила, соблюдаются? – МБЗ) (с. 103).

         Если существуют силы прогресса, то есть и силы регресса. Задача социализации – сломать эти силы. Прогресс предполагает экономическую иерархию с возрастанием верхних этажей (то есть производства завершенных высокотехнологичных товаров, - МБЗ). Российские корпорации начали продавать сырье. За этими делами – в страну приходит дичь и каменный век. Россия рухнула примерно на 40 лет в прошлое. В стране начинается продовольственный кризис, начинается крах агроструктуры – в снижении производительности, в свертывании площадей.

         И наука в таких условиях не ожжет прогрессировать: кому она нужна, у того нет денег – все прибыли забирают корпорации. И образование не может, и информационные структуры. И радиоэлектронная промышленность сдыхает – нет спроса, потому что нет денег, а у кого есть – купят импортное. У сырьевиков денег полно, у других – ни гроша. Дифференциация происходит не по социальному, а по профессиональному корпоративному делению. А исправлять это как? Танками? А если не ими, то как урезать доходы в десятки раз? (с. 105)

         Лучшие ученые уезжают за границу – в России им делать нечего. Россия не хочет производить высокотехнологичные товары, добывает и продает только сырье. Цепочка разгрома: объективная причина – вынуты ресурсы, субъективные – действия корпораций сырьевиков. В первую очередь индустрия уничтожена открытием (с. 106) границ под благородным лозунгом интеграции в мировое сообщество. Развал страны добил её окончательно. Либеральная экономика полагает постепенное выравнивание регионов страны. В условиях России это приводит к тому, что процветающие регионы сравниваются с отсталыми. А насчет мирового сообщества – что в нем собирается делать разгромленная страна? Честно в России мало что делается. Общность страна-народ стала нищей (с. 107).

                  Тоталитарная эпопея  России не закончилась ни в 1980-м, ни в 1991-м, ни в 2001-м. Тоталитаризм власти трансформировался в тоталитаризм корпораций. Сохранена система, продолжающая гнить. Сегодня талантливый авантюрист, воспользовавшись корпоративными рычагами, вполне может установить национальную диктатуру гитлеровского типа (с. 108).

         Сегодня в России прибыльны только 6 регионов. На реконструкцию она не способна. Нашим корпоратистам надо себя обеспечить на десятилетия за считанные годы – вот и получается пресловутая всепоглощающая бездна (с. 109). Похоже, наступает последний день Помпеи (остроумию Морозова нет предела, - снова перепутал название, - МБЗ) (с. 110) (с. 111-113). В современной России везде абсолютно как результат регресса и сокращения жизненного пространства наметилась тенденция  к жестокой семейно-родовой корпоратизации (то есть  ксенофобия? – МБЗ). Корпорация есть союз кланов (родов) (с. 114). Повсюду деление на «своих» и «чужих» (и «наших»? – МБЗ) (с. 115). Армия в России всегда сословно-корпоративная. И тенденции её развития пойдут в сторону мафий и множества бандитских групп (с. 116) (с. 117

         Профессиональный уровень корпоратистов падает, корпорация деградирует – ухудшается качество человеческого материала (с. 118). В корпоративном обществе, по определению, не существует бизнесменов-личностей, есть только бизнесмены- корпорации. Боссы. Сияющие с экранов, - это не люди (с. 119), это корпоративные символы. Никогда точно не известно, кто возглавляет коммерческие организации. Элементарная логика подсказывает, что это дети представителей власти, которым все позволено и все возможности предоставлены. Совокупность всех российских законов не позволяет заниматься бизнесом. Все, что делают эти цветы корпоративной жизни, могло бы делать государство, как оно это делало раньше, и прибыль бы делилась на всех граждан, шла бы на строительства жилья и создание высокооплачиваемых рабочих мест, на науку и на оборудование, на культуру и просвещение. На благо всех людей, а не нескольких сотен семейств. Российская система держится на взятках. Это стая акул в океане – несерьезно искать кого-то виноватого. Поэтому это и называется «системой» (с. 121).